ПАМЯТИ
ПАПЕРТЬ
Страница
1 из 3
[
1 ] [ 2 ] [
3 ]
***
О
Господи! Какой простор
В
долине, где витает детство!
Всё:
даль, руины, даже – сор
Такие,
что – не наглядеться!
Откуда-то
издалека,
Как
миражи, навстречу вышли,
Слезой
стекая по щекам, –
Предметы,
лица, чувства, мысли!
И
кажется,– я только здесь
Жил
как живой!
Всё
остальное:
Подвох
– путей, тщета – надежд,
Тоска
– труда, плачь – о покое...
И
мне б вернуться, но – нельзя:
Всё,
что – мой сотворило трепет,
Что
– на щеках горит, скользя,–
Всё
это на земле уж – пепел...
Иначе
по щекам скользя,
Моля
о чём-то,– так невнятно,
Стою
– меж тем,– как жить нельзя,
И
тем,– к чему уж нет возврата.
2002 г.
На родине
Я
опять на земле заколдованной,
Возле
речки стою речистой.
Через
хвою летит на склоны
Луч
такой одинокий и чистый.
Здесь
уж всё изменилось нескладно:
Покосились
дома и деревья.
Но
какой-то печалью отрадной
Веет
так – от земли моей древней.
Сколько
здесь – отпылало, как звёзды!
Потерялось,
иль скрыто – крапивой!
Всё
здесь в пепле, он – чист, словно слёзы
По
беспутному, но – счастливому!
Я
всё помню, хоть – вырван из прошлого.
Корни
рушатся даже, и – скалы,
Только
что-то в себе невозможно
Изменить,
что – навечно осталось.
То
осталось, что – словно грёзы:
И
не сбудется, и не сбывалось.
Знаю,
счастье моё – не вернётся,
Возвращается
– только усталость.
Все
равно возвращаюсь под небо,
Где
и пустынь осеянно смыслом.
Все
равно поклоняюсь пеплу,–
Сквозь
него незабудка вышла.
Всё
же свет моей родины звонкой
Я
храню среди жизни мглистой;
Потому
и лечу на сторонку,
Словно
луч – одинокий и чистый.
2002 г.
Детство
Я
пытаюсь вспомнить, как в детстве
Всё
дышало предчувствием радости;
Как
в таёжном моём отечестве
И
сквозь дождик сияла радуга;
Как
бежал по траве измятой
Босиком
я – под солнцем рыжим;
Как
твои трогал волосы мягкие;
Как
впервые стук сердца услышал;
Как
потом сердце то обнаружил,
Расточал
его, быв неприкаянным;
Как
отечество – вмиг разрушилось,
Как,
слезясь, смеялся нечаянно...
Всё
пытаюсь вспомнить, однако
Ничего
мне не вспоминается,
Кроме
часа, когда я плакал,
Что
– бессмертье детства – кончается.
Детство,
боже! – безумно бессмертием!
Дышит
счастьем, что – не замечено!
Нет,
не вспомнить богатства эти
Из
сегодняшнего,– развенчанного.
2000 г.
Элегия
В
детстве, бывало, проснёшься,
И
– к родине окна открыв,
Мир
солнечный или промокший
Вдыхаешь,
и – счастлив, что жив!
Растрёпанный
ветер ворвётся,
И
душу поднимет – звучать!
Тех
смутных мелодий развёрнутых
Доныне
во мне печать!
Окна
и ныне откроешь, –
Осталось
от детства всё ж:
Подёрнутые
покоем
Всё
те же солнце и дождь.
Сам
я не тот уж только:
Душу
изведала – мгла,
И
трещина трепетно-тонкая
Сквозь
сердце моё пролегла.
Смотрюсь
я в окна и – ясно:
Сад
мой – зачах и зарос,
От
детской смородины рясной
Лишь
пять-шесть ягод сбылось.
Я
стал замечать и слышать,–
Как
капля на ветке дрожит...
Одним
я всё тот же, что – бывший:
Я
счастлив ещё, что – жив.
2001 г.
Бетховенский мотив
"Лунный"
звучит Бетховен...
Я
звукам лечу навстречу!
Я
вновь – облучён
любовью,
И
толикой счастья – привечен!
Отторгнутый
– вновь трогает трепет,
Вспоминаю
ту хрупкую вечность!
Мы
снова – возле чистого неба,
Что
– дрожит в реке быстротечной...
И
ныне у реки та же радость,
Просто
в нас уж завьюжена – юность...
Все
равно навсегда отпечаталась
Счастья
наша щемящая лунность.
2000 г.
Кузнечик детства
Ярчайший
прощальный вечер
Все
краски свои осветил,
И
радости он кузнечика
Мне
в душу – на дно опустил!
Мне
снова, как в детстве, стало
Казаться,
что я – не умру:
Кузнечика
песнь дрожала
И
краски струились вокруг!
И
только когда захлебнулся
На
речке последний луч,
И
только когда размахнулся
Мрак
без каких либо туч,–
Мне
стало жутко и тесно,
И
даже – спокойно чуть-чуть!
Я
понял: кузнечика детства
Нельзя
уж (а надо ль?) – вернуть.
2000 г.
***
Как
всмотрюсь в настоящее,–
Прошлое
гложет и вечное;
Настигают,
как судорога:
Стыд,
или долг, иль вина.
Видно,
правда, старею,–
Уж
чувствую ткань сердечную,
Что
тончает и рвётся,
А
рвясь, голосит, как струна...
1999 г.
***
Я
когда-то встречался с вами,–
Вечно
светлая девочка,
То
есть, конечно, не я,–
Вечно
светлый мальчишка вас знал.
Я
же лишь берегу
Сиреневой
– мумию – веточки,
Всё
пытаюсь её оживить,
Оживает
же только вина...
1999
г.
Журавли
В
мокром небе летят журавли –
Тяжело,
отрешённо, высоко.
Нищий
лес им всё машет с земли:
Вот
и кончилась счастья эпоха.
Стало
пусто, темно в небесах,–
Всё
исчезло, лишь память сиро
Оживляет
оставшийся прах
Фотографий
и сувениров.
Но
смириться с утратой нельзя,
Потому,
налетев, как затменье,
Ослепляет,
рыдая, гроза,
Только
вот – без дождя очищенья.
Жизнь
– чреда утрат и утрат,
Обретенье
лишь кажется должным...
Как
листва,– опадает взгляд
На
простор пустой, бездорожный...
Я
хочу... так и есть: там, в
дали,
Журавли
повернули обратно!
Только
вот – не достичь им земли...
Только
путь их и крик их – невнятны...
2001 г.
У обрыва осени
Листья
осени светлой
Падают
мне на плечи.
Ещё
стрекочет приветливо
Около
сердца кузнечик;
Ещё
тепло под ногами
Невозмутимого
кедра;
Ещё
летают с лучами
Иззолочённые
ветры;
Ещё
цветы не увяли,
Хотя
повесили головы;
Ещё
огня и печали
В
душе как будто бы поровну;
Но
уже...
2000
г.
Мой шагреневый
миг
Прозвучать
мне хотелось песней,
Но
– сбиваюсь на стон или крик,
А
в руках бессердечного «если»
Усыхает
– шагреневый миг.
Усыхают
– и мысли, и взгляд мой:
Уж
свернулся почти кругозор,–
Ныне
– ясно и сразу – понятно
Там,
где раньше я – бился на спор.
Становлюсь
я всё мягче, растоптанней,
И
не знаю – есть в жилах ли сок?–
Часто
ныне робость ли, ропот ли
Бьёт
без промаха мне в висок.
Бьёт
без промаха, и без пощады.
Я
сжимаюсь, мне себя жаль:
Трепещу
у себя под вещами –
Пылью
дней помутневший хрусталь.
Прозвучать
всё ж могу как песня,
Только
будет не песня, а – звон:
Звуком
он уйдёт в поднебесье,
А
осколки – осыпятся вон...
2001 г.
Блуждание
Я
был никем,
Родившись,
стал я сыном,
Потом
– отцом...
Но
всё ж не в этом суть.
Простую
жизнь пройдя до половины,
Я
заблудился в сумрачном лесу.
Алкал,
но всё ж
Не
хлебом жил единым, –
Пылал
мой дух и создавал – красу.
Жизнь
яркую спалив до половины
Вдруг
– заблудился в сумрачном лесу.
Брожу,
а свет не ткётся, как бывало,–
Между
стволов, и не видать – звезды:
Слепая
туча на сердце упала
И
дух сковала тяжестью воды.
А
лес – родной, я под его рулады
И
средь его цветов дышал и рос.
Исчезло
всё, уж ничего не надо,
Нет
ни восторга, ни тоски, ни слёз.
Одна
усталость только, отрешённость
От
мира, и конвульсий – гордый ток.
В
меня глядит, скорбя, моя никчёмность:
Я
лишь теперь её заметить смог.
Страдаю
от неволи, хоть – безвинный,
Мне
б – к миру, но невмочь его – терпеть...
Жизнь
ясную пройдя до половины,
Я
заблудился в сумрачном – себе...
2000 г.
Ночь
Каждого
ночь настигает,
Но
в юности ночь – с луной,
И
юность совсем не знает,
Что
ночь может быть глухой.
Ни
звука внутри, ни эмоций,
Как
будто в тебя села смерть.
Лишь
ветер за стёклами бьётся,
Как
рыба, попавшая в сеть.
И
время остановилось,
Свернувшись
на шее – петлёй.
Ни
водка, ни воля, ни милость
Не
оживят камень мой.
Пошли
мне, Господь, хоть немного
Волненья
и высоты!
Не
понят я, брошен, убогий,
Унижен,
и смят, но где – стыд?
И
так не день и не месяц
Умоляешь
Бога ль? Себя ль?
Живёшь,
головою свесясь,
И
ничего не жаль.
Каждого
ночь настигает,
Только
на склоне лет
Человек,
теряясь, не знает,–
Взойдёт
ли ему завтра свет?
2001 г.
Возле быстротекущей воды
Я
остался для себя неизвестным,
Хоть
и пристально смотрел я в стремнину.
Потому,
знать, не люблю – кукушку,
Предпочитая
слушать – цикаду.
Просыпаясь
с голодающей болью,
Не
могу теперь раздаривать мысли.
Пребываю
– на песчаном прибое,
И
собираю – разнесённые листья.
Лишь
однажды прилетает к нам солнце,
Словно
– отсвет промелькнувшего счастья.
Ведь
и боль была прежде – радостью,
Но
потом нежданно состарилась...
1996
г.
Мои шелка
Я
когда-то был себе любимым
И
не мог от мысли оторваться,
Что
прожить смогу – неповторимо,
Буду
в славе, как в шелках, купаться!
Жизнь
прошла, я всё себе – любимый,
Уповаю,
но всё чаще – каюсь.
Жизнь
прошла, увы!– неповторимо,
И
в долгах я, как в шелках, купаюсь.
2001 г.
Проснуться утром
Проснуться
утром – какое счастье! –
Дворник
– свищет, бранится – собака;
Ты
ещё под солнцем, –
не под свечами,
Ещё
можешь любить,
вспоминать и плакать;
Ещё
есть примглённое чувство братства
С
теми внизу, что не смотрят на окна;
Ещё
есть на добро,
благородство и благо
Из-под
рёбер отклик,
пусть даже поблёклый;
Ещё
не все я выдохнул в мир вопросы,–
Их
не будет, – сам под вопросом станешь;
Ещё
надеюсь на выхваченные восторги
Из
рук судьбы, что – так жадно сжались;
Ещё
прощенье ничуть не слилось с прощаньем,
Хоть
их взаимность близится, близится к браку...
Проснуться
утром – какое счастье! –
Дворник
– свищет, бранится – собака.
2002 г.
***
Гляжу
на прошлое: я был там или не был?–
От
прошлого сияющий исходит свет!
Там
всё иное: люди, солнце, небо!
И
кажется: там в буднях будничного нет!
Туда,
молюсь, сегодняшнему мне бы!
Опомнюсь:
прошлого пропал и след...
Лежу...
очки упали... телевизор...
А
в телевизоре – знакомый призрак...
2000
г.
***
Согреваюсь
я солнцем, как прежде,
От
луны – зажигаю глаза.
И,
отмеченый нимбом надежды,
Погружаюсь
в свои небеса.
И
далёкое кажется близким,
А
минувшее – снова придёт.
Я,
как мир, осмелел – тёплым смыслом,
Коль
вот-вот постучит Новый год.
Овевает
хорошее только
Моё
сердце, лицо и чело.
Даже
то, что вчера было горько,
Коли
минуло – стало светло!
А
что завтра теперь ожидает,
То
– без слов (их найти нелегко),
Чудной
бабочкой в сердце порхает
И
уносит мой дух высоко!
1996 г.
***
Растает
кружащийся вьюгою снег
И
высохнет дождь, на ресницы упавший.
Уверенность
в завтра всё крепнет во мне,
Чем
становлюсь я старше.
Ведь
всё это было, и – так, и – не так,
Но
кончилось всё-таки – рано иль поздно.
Теперь
я всё чаще, когда маета,
Гляжу
на бесслёзные звёзды.
Печали
не могут живых отпустить,
Навечно
замешана жизнь на печали.
Настигнет
печаль, и душа – висит
На
волоске, средь мечей качаясь.
Мне
б только отчаянье превозмочь.
С
себя я терпенье требую:
Ведь
даже совсем в непроглядную ночь
Есть
свет – от людей, иль – от неба.
Когда
ж всё минует, когда покой
Покроет
сердце, укачивая,
Покажутся
страхи такой ерундой,
Что
от счастья всерьёз – заплачешь...
2001 г.
***
В
юности чувственно-слёзной
На
небе я видел лишь звёзды.
Но
проявляется через года
И
– межзвёздная пустота.
Надо
мной мир таинственный виснет,
Его
не обнимешь мыслью.
И
– во тьме межзвёздной тревоги
Проявляется
облик Бога.
Бог
растерян, когда – ты растерян,
Ты
– не видишь себя, Бог – потерян.
Понимаешь
с годами, поблеклый,
Пустынь
звёздная – твоё зеркало.
2001 г.
Закат
Смущённо
на краю земли краснея,
День,
бывший солнцем,– отошёл в закат.
Вся,
кажется, земля была в руках,
И
вот уж час идёт прощаться с нею.
День,
помню, утром так сластил сердца,
Такую
радость высекал лучами!
Казалось,
ясности не знать конца!
Но
там, где луч, там с боку – тень печали.
И
скоро тень свой удлиняла рост,
Явленья
мира кутались в оттенок.
Вот
даже счастье стал я постепенно
Считать
сообщником утрат и слёз.
Закат,
и я, посредь дороги в прах,
Вдруг
оглянусь назад, – стою, краснея:
Вся
моя жизнь была в моих руках,
Но
как я, как же поступил я с нею?!
2000 г.
Возле
последних трепетных листьев дерева
Листья
осенние, не улетевшие
Вслед
за теплом на просторы южные,
Здесь
вот,– на ветках осиротевшие,
Вы,
золотые, вы, сердцем недужные;
Вы,
жизнь прожившие, и – обделённые
Последней
усладой, покойной почестью;
Ветром
со слякотью, снегом пронзённые,
Трястись
обречённые, биться, ворочаться;
Листья
осенние, не улетевшие
В
час свой, крылатой природой завещанный,
Для
многих вы – чудом – ура! - уцелевшие,
Своим
долголетьем, как лавром, увенчанные!
Мне
ж грустно, мне тяжело то и дело
Смотреть
ваше счастье невыносимое...
Тепло
ведь ещё не всё улетело,
Летите
за ним, летите, любимые!
1999г.
***
В
одну реку дважды не ступишь,–
Так
учили древние греки.
Только
разве кого-то осудишь,
Что
он смотрит назад и – грезит?!
Дотворит,
доводит, мечтая,
До
идеи свой путь,– от истоков.
Цвет
помысленного
неувядаем,
Чуть
в сознанье туманится только.
Пусть
же детство – с бессмертным здравием,
И
любовь со смущёнными нами
К
нам вернутся сами, как – в яви,
И
побудут хоть вечер с нами...
2001
г.
***
Нам
суждено ли встретиться друг с другом
За
вёрткими воротами времён?!
Коль
есть на свете ссора и разлука,
То
будет пусть – слияние и мёд!
Я
помню всё – восторги и восходы,
Но
чует неизбежный миг душа:
Там,
день за днём нанизывая, годы
Нам
сердце разъедят, как будто ржа.
Мы
захотим ли встретиться? Скорее
Мы
в ту же реку дважды не войдём.
Мы
просто звать свою не станем фею,
А
мимо простучим – косым дождём.
2002 г.
***
Пылает
луна – солнце ночи!
Сердце,
спокойное прежде,
Забывшись,–
забилось! Воспрянув, звучит,
Внезапной
поверив надежде!
Нет
сна, и зачем он? – я вон выхожу,
Мир
– обнят очарованьем!
У
гор я смутные нахожу,
Но
– светлые очертанья!
Мне
кажется, это совсем не луна,
А
это – так ты смотришь в душу.
Душа,
как луна, – впервые полна,
И
– мир обнимает воздушный!
Немедленно!
Может ли что задержать
Душу
в таком порыве?!
Но
почему – обмякает душа?
Ей
не дано быть счастливой.
Очнись,
мечтатель, луна ведь – одна, –
Над
онемевшей округой.
И
бьётся – в берег пустой – волна
С
тоской, со стенаньем, с испугом.
2001 г.
Весеннее
У
земли случилось единенье
Снега
с кандыком. А надо ль? Надо ль?
На
морщинах снега слёз свеченье,
На
проталинах кандык, как божья радость.
На
лугах творится вознесенье
Снега
в виде пара – к небу, к Богу.
Всё
отжившее стремится к воскрешенью,
Воскрешаются
руины, пни, дороги.
Вот
покойный мусор всколыхнуло,
Он
уже не мусор – жизни россыпь.
Что-то
ледяное ухнуло и рухнуло,
Вызволились
в камне – трещины и оторопь.
Дождь
прощенья, он же – дождь прощанья
Омочил
развёрнутые души,
И
с проворным, алчущим журчаньем
По
земле потёк – любить и рушить!
И
спросонья поднятая сила,
Путаясь,
смешала месть и милость.
Всё
уходит, что – когда-то сбылось,
Что
не сбылось, то – пока забылось...
1994 г.
Предчувствие
солнца
Солнца
нет ещё, а на росе
Проступают
туман и сиянье.
В
глубине тополинной осев,
Сладко
треплется щебетанье.
И
прохладой, и песней пронзён,
Ветерок
намывает лучи нам,–
Словно
с яви стирает сон,
Словно
с лика снимает личину.
Эти
горы, леса и дома
Все
курятся – туманом иль дымом.
И
с меня – вытесняется тьма,
Проявляя
– прежде незримое.
Я
теперь стал видеть не то,
Что
когда-то видел и чувствовал:
Мир
могуч красотой и мечтой,
Только
их мелодия – грустная.
1998 г.
|